И все же я отдал бы должное нашему времени. Я без особого страха за судьбу критикуемого могу излагать свое восприятие его труда. Скорее всего - это лишь "пока еще". В будущем это опять исчезнет. Но пока еще можно.
Даже в позднем СССР я не стал бы публично кого-либо критиковать, кроме уж крайних случаев. Личный опыт меня этому научил. Публичная правда могла нести несопоставимый ущерб критикуемому. Ведь тот же Горелик мог и не сознавать, что он делает, просто так вылилось его подсознательное и, осознав, Горелик может радикально изменить текст: либо убрав все экивоки в сторону мистического, либо заявив это открыто.