простые дончане о своих избавителях

[kommari]

Меня, если что, уже ни в чем убеждать не надо. Я лично насчет Украины уже все понял. Каждый дохлый украинский нацист - это благо. И мне все равно кто его убьет, хоть Ктулху.

И никого тоже убедить не пытаюсь - не запрещаю никому верить Чигиринской или читать Авакова.

Я, собственно, сейчас прошу только одного - идите на хуй не пишите мне, ради Аллаха, пургу про российскую вину за то, что произошло (и происходит) на Востоке Украины.

(и посмотрите, потому что такие видео стараниями киевских пропагандонов удаляют очень быстро)

Comments

[alter-vij.livejournal.com]

и куда же в таком случае отнести РККА, которая упорно пыталась бомбить жилые кварталы Берлина, Кенигсберга и Хельсинки "упорно пыталась"...))

экий Вы смешной клоун, Резуна поди читаете?

[scif-yar.livejournal.com]

пиздец какой. т.е. вы ничего не знаете о бомбардировках Берлина и Кенигсберга в 41 и 42 году ?
или о попытке разбомбить Хельсинки ?

Между тем в РККА это дело одобряли и многократно описывали в литературе, например:
В ночь на 6 августа пять экипажей отправились в разведывательный полет на Берлин. Было установлено: зенитная оборона расположена кольцом вокруг [71] города в радиусе ста километров и имеет много прожекторов, способных действовать на расстоянии до 6 тысяч метров.

Теперь все было ясно. Полет труден, но возможен. Опять — в который уже раз!— проверили материальную часть и получили приказ выполнить задание при первой возможности.

Прошло еще несколько дней, и самолеты поднялись в воздух. Их было пятнадцать. Командовал операцией Евгений Николаевич Преображенский. Его ближайшими помощниками в группах были капитаны В. А. Гречишников и А. Я. Ефремов, штурманом летел П. И. Хохлов.

Сообщение о вылете поступило перед самым моим отъездом на доклад в Ставку. Я был уверен, что меня первым делом спросят, как дело с налетом на Берлин.

Именно так и случилось. И мне было приятно доложить, что операция началась...

В ночь на 8 августа тяжело нагруженные самолеты с трудом оторвались от земли. Единственной их защитой от зениток и истребителей являлась высота.

Смелость и разумный риск, основанный на точном расчете, оправдали себя. Немцы не ожидали такой дерзости. Во время подхода наших самолетов к цели они сигналами с земли запрашивали: что за машины, куда летят? Считая, что сбились с пути свои, летчикам предлагали сесть на один из ближайших аэродромов. Загипнотизированные геббельсовской пропагандой, дежурные наблюдательных постов не допускали даже мысли, что над их головой могут появиться советские самолеты. Полчища фашистов рвались в те дни к Ленинграду, к Москве. В Берлине считали, что уже близка заветная цель, а в это время русские летчики на высоте 7 тысяч метров шли на столицу третьего рейха.

Огни Берлина были видны издалека: город не был затемнен. Налеты англичан с запада происходили тогда так редко и оказывались столь слабыми, что жители немецкой столицы успевали подготовиться к ним после объявления воздушной тревоги.

По огням и контурам приметных мест — рек, озер, дорог — штурман Хохлов уточнял свой курс и вел самолеты на военные объекты Берлина. Наши самолеты достигли уже цели, а зенитного огня по ним никто не открыл. Сбросив бомбы, все пятнадцать [72] бомбардировщиков, облегченные от груза, легли на обратный курс. Наблюдать за результатами бомбового удара не было возможности: по небу шарили прожекторы, вокруг вспыхивали разрывы зенитных снарядов.