kommari | ну и в области балета

В балете я как свинья в апельсинах.
Но не в либералах.
"Известия", номер от 27.03.09. Статья про советского балеруна Мариса Лиепу.
Не, не то, что мне это интересно, но в Питере с "Московской" до "Лесной" ехать чуть ли не час, так что и гороскоп прочтешь (хотя и не надо).
Что я знал про Лиепу - был такой балерун в советское время, был обласкан в СССР. Всё.
И вот статья в "Известиях" некоей Светланы Наборщиковой, "Марис Великолепный: взлет и падение".
Была у Лиепы звездная роль: Марк Красс в балете Григоровича "Спартак" в 1968 году.
Читаю в "Известиях":

Цветаевские строки
"Белая гвардия, путь твой высок, /
Черному дулу - грудь и висок (...)
Старого мира - последний сон
Молодость - Доблесть - Вандея - Дон"
еще печатались в "самиздате", а белокурый патриций со своим воинством декламировал их с первой сцены СССР. Не голосом - телом. И так убедительно, что страна, пережившая большевистский террор, ему поверила. В той схватке он одержал верх.

Танцор, таким образом, движением своего тела передал свою ненависть к проклятым большевикам. Круто как! Самое главное, дурачки большевички ничего не заметили, судя по наградам балеруна:

1964 — звание заслуженного артиста РСФСР.
1968 — звание народного артиста Латвийской ССР.
1969 — звание народного артиста РСФСР.
1970 — Ленинская премия за партию Красса («Спартак» в постановке Григоровича).
1971 — звание «Лучший танцовщик мира».
1971 — премия имени Вацлава Нижинского Парижской академии танца за роль Альберта («Жизель»).
1976 — звание народного артиста СССР (к 200-летию Большого театра).
1977 — премия имени Мариуса Петипа Парижской академии танца .
1986 — орден Дружбы Народов.

Из статьи в "Известиях" видно, что борец с большевизмом накатал позже статью-донос в большевистскую "Правду" на того же Григоровича - но это уже взаимоотношения советской творческой интеллигенции между собой.

Вернусь к основной идее, которая не дает мне покоя до сих пор. А не было в советские времена балалаечника-виртуоза, который исполнил на своей балайке монографию Михаила Восленского "Номенклатура", или ложечника, отбившего на коленке "Ахипелаг Гулаг"?