нас много - на каждом километре, не только здесь, но и во всем мире

Не слишком забавно, но поучительно читать отклик у Кассада на смерть Золотухина. Что действительно забавно, что мульку пустил Доктор Гаспар - в общем-то представляющий другую палату другой филиал нашего дурдома левого сектора ЖЖ.

Там, кстати, пришел один либерал, который внес в стройный хор некий диссонанс, который только лично у меня вызвал одобрение - я вообще как-то не очень люблю ходьбу в ногу. Как питерец, наверное. Потому что мост может обвалиться от резонанса.

Я сам не раз с глубокой грустью следил за постсоветской судьбой многих советских интеллигентов - но, как правильно заметил господин либерал, что-то их слишком много. В контртезу привычно приводят лишь Меньшова, ему, конечно, респект, но как-то маловато будет. Да и Меньшов в общем-то не знаю какой - но точно не красный.

А разгадка одна - безблагодатность.

Ответ в общем-то прост до безобразия - а чего ИМ любить власть рабочих и крестьян? Вы поинтересуйтесь - думаю, в Гугле есть, сколько денег у сэра Пола Маккартни. А в СССР человек с его талантом (несомненным) получал бы иногда премию в размере месячного оклада и, если бы периодически пел бы что нибудь в стиле "Спасибо вам за ваш великий подвиг, товарищ Генеральный секретарь!" (мощная была песнь, есть ли в Ю-тьюбе?), в Москонцерте получал бы по высшей ставке - 300 рублей за концерт (емнип).

Власть рабочих и крестьян хороша для рабочих и крестьян. А штучные в общем нутром чуют (и верно чуют), что в иной социально-экономической формации их доходы не на порядок - на много порядков - были бы другие. Так чего же им нас, краснопузых, любить? Нечего им нас любить. Терпеть, в лучшем случае - и ждать, когда мы сдохнем.

А потом еще удивляются, чего Ленин хотел закрыть Большой театр с его Волочковыми. Ильич был мудр.

Я люблю "Странные игры"!
Я люблю "Кино"!
Я не люблю "Землян"!
Я люблю только любительские группы!

(с) Майк Науменко

Когда в конце 80-х - начале 90-х разваливался/разваливали СССР, - а вместе с ним и реальный социализм и мировое комдвижение, в толстых российских журналах наши интеллектуалы проводили такую мысль - кроме нагнетания ужасов о залитом кровью и вычеркнутом из Истории XX веке.

Что это не просто крах советского проекта - что это крах всей концепции Просвещения. Именно вот так и писали - некоторые прямо в лоб, что Руссо, Вольтер и прочие энциклопедисты ответственны и за якобинский террор и за Колыму. Что двухсотлетняя дорога завела в тупик.

В "Новом мире" была, помнится, статья Шафаревича "Две дороги к одному обрыву" - где автор говорил, что путь Запада ведет к тому же краху, что и путь СССР. Что только православие и традиционные ценности. Только духовность и народность. Что идея прогрессизма есть зло (тот же Шафаревич в другой своей книжке доказывал, что социализм есть проявление Танатоса, инстинкта смерти). И ему вторили представители либерального лагеря. И всех их венчал Великий Писатель Земли Русской Солженицын, демонстративно возлагавший цветы на могилы вандейцев во Франции.

Доставалось и великой русской литературе XIX века - и не только Добролюбову, Писареву и Чернышевскому. Дескать, была слишком критична, морализаторская, пыталась учить, просвещать и улучшать нравы.

История сделала над нашей страной очень поучительный (хотя и страшный) эксперимент. Прошло достаточно времени, чтобы уже можно было сделать выводы.

Российская интеллигенция - что либеральная, что "патриотическая" - подложила свинью своему народу, и при этом признавать этого совершенно не хочет.

Голая пионерка явно хочет и рыбку съесть и на что-то там, не помню на что, сесть.

Говорухин тоже потом будет говорить, что зря он снял фильм "Так жить нельзя" что у него не было выбора.

Хотел написать много, потому что как-то подсел на эту тему, да и комментарии были очень интересные к предыдущему посту, но не буду.

1. Книга Влади. Она была выпущена в кооперативно-перестроечные времена - чуть ли не первый мегахит "свободного книгоиздательства", ясное дело, что, во-первых, на ней отразилось время написания - а тогда "дискурс" был жестко антисоветский: "мы живем в дерьме, тогда как весь мир - в шоколаде", другого тогда просто бы не поняли, во-вторых, ясно, что не в одиночку Влади свою книжку писала, как минимум с помощью своих советских друзей из либеральной тусовки, поэтому проецирование в прошлое настроений того времени, когда книга писалась, было неизбежным.

2. Споров о том, какую сторону Высоцкий выбрал бы, коли пережил бы 1980-й год, было много, это всё чистые гадания. С одной стороны, с большей вероятностью, конечно, стал бы на стороне либералов, антисоветчиков и ельцинистов (Ольбрыхтский вспоминал, как они с компанией поляков ехали мимо дачи Кунцево, и Высоцкий сказал им: "А здесь сдох Сталин", Ольбрыхтский перевел полякам мягче: "умер", Высоцкий взорвался: "Переводи правильно: сдох!"). Однако были и какие-то штрихи, которые говорят о том, что могло быть и не совсем так однозначно. Был такой эпизод в 70-х, какой-то знакомый из театра на Таганке дал ему анкету, в которой на вопрос "Любимая песня" Высоцкий ответил: "Священная война" ("Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой..."). Когда  знакомый либерал удивился: что ты мол нашел в этом советском пафосном произведении (тогда слово "совковый еще не было в ходу), Высоцкий зло ответил: "Когда вырастешь и мурашки по шкуре от этой песни начнут идти - поймешь!"
Человек - существо неоднозначное и непредсказуемое. В любом случае - он ушел в 1980-м и письмо 42-х не подписал или стихи к дню рождения Анатолия Чубайса как Окуджава писать по этой самой причине не смог - так что будем исходить из презумпции порядочности.

3. Песни Высоцкого про войну, быть может, и были неким "паровозиком", как тогда в среде интеллигенции было принято говорить. То есть хотел, например, Вознесенский писать свои нонконформистские стихи - но сначала напиши поэму "Лонжюмо" про Ленина. Высоцкий начинал с блатных песен - и это, кстати, объясняет во многом (хотя и не во всем) ту настороженность, которую он вызывал у властей. Сейчас, когда мы видим "русский шансон" и прочую уголовную субкультуру, ставшую массовыми, в общем понятно, что у властей основания опасаться были.
Так вот, к военным песням. Высоцкий писал все-таки про теневую сторону войны, о которой не было принято много говорить тогда: штрафбаты, "особист Суэтин, неутомимый наш". Как часть тогдашней советской культуры - в которой война после 1965 года приобрела характер национального советского культа (ничего исключительного в этом нет, у финнов "зимняя война" тоже сейчас носит культовый характер - "мы, маленькие, наломали таким большим рюсся!"; Америка же сама себя сделал культом, скоро лопнет от сознания своей исключительности) - так вот, как дополняющий элемент песни военного цикла делали даже быть может хорошее дело: ведь и в самой мегасправедливой войне, которой и была наша Великая Отечественная, есть теневая сторона, о которой тоже нужно говорить. Но вот когда советская пафосность и фанфары в честь войны и Победы исчезли, то военные песни Высоцкого во многом легли и ложатся в ту струю, которая "Штрафбат", "Сволочи" и прочее (сценарий "Штрафбата" - друг Высоцкого Эдуард Володарский). В общем - все нужно воспринимать в культурно-историческом контексте.

4. Вообще тема Высоцкого остается актуальной - и судя по тому, сколько вызывает комментов, да и голосование на ТВ "Россия" - до того, как его "подкрутили-поправили-подчурили" - где Ленин, Сталин и Высоцкий были названы тремя самыми выдающимися людьми России (в каком порядке - не помню, да это и не важно) показывает, что если мы хотим понять феномен СССР, то нужно разбираться и в феномене Владимира Высоцкого.